Боец. Лихие 90-е [СИ] - Валерий Гуров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ну вот и будет тебе уроком, Лида, если бы меня не было, ушел бы этот воришка безнаказанным.
— Ну я его лицо запомнила… а ты что хотел, Сергей? Я думала, если честно, что никогда больше тебя не увижу, — зашептала Лида и вдруг снова погрустнела.
Вот и неправда, я развернулся, подошел к подоконнику, цветы взял.
— Надеюсь, эти розы, такие же прекрасные как ты, поднимут тебе настроение, хотя бы самую малость, — я вручил ей букет и вытащил деньги, которые вчера задолжал. — Прости, раньше не получилось занести. Вечер напряженный выдался. Надеюсь, у тебя не было из-за меня проблем?
Аптекарша цветы приняла, понюхала. Пахли розы зашибенно, я еще в «шестерке» у бомбилы успел нанюхаться. Но если настроение у нее и поднялось, то внешне она это никак не показывала, на лице ее запечатлелись грусть и печаль.
— Хорошо, что ты только сейчас пришел, Сереж. — вздохнула она. — Ко мне утром милиционеры приходили.
— Меня искали? — насторожился я.
— Да… двое в гражданском зашли, сказали, что из милиции, но удостоверения не показали… И я не сообразила попросить. Неожиданно как-то пришли, — Лида плечиками пожала. — Про тебя спрашивали, Сереж. Они описали тебя. Парень крепкий, видели, как в аптеку заходил вчера. Самое главное — с бинтом на голове.
— Так. И что спрашивали?
Глава 19
— Что спрашивали?
— Не видела ли я тебя в свою смену, не рассказывал ли ты мне о своих планах. Один здоровый, лысый такой, спрашивал, не называл ли ты мне свое имя.
Я понял сразу, что никакие это не менты к аптекарше заходили, а самые натуральные бандиты с вокзала. Приметы у меня больно броские. Ясно одно — Яшка Кривой никак не успокаивался за то, что я его людей облапошил… так это он еще не знает, что человек, который кинул на вокзале менял — объект обожания Светки.
— Я сказала, что не видела… я правильно сделала?
— Умничка, — кивнул я Лиде.
— Мне почему-то кажется, что они мне не поверили, — прошептала Лида, вдруг уставившись за мою спину, судя по всему, в одно из окон аптеки.
Глаза ее вдруг будто бы превратились в пятирублевые монеты, и она ткнула в сторону окна пальцем.
— Сереж… вон они!
Я оглянулся на окно. И увидел, как из подъехавшего джипа вывалили двое бритоголовых красавцев. Не скажу, что запомнил тех, которые на клич менялы прибыли меня искать, но о-очень похожи. Очевидно, ребята действительно не поверили Лиде, либо вернулись, получив какую-то дополнительную наводку по мою душу. Неплохо сработано, оперативно решаются вопросы у Яши Кривого в банде. Здоровяки вышли из машины, шеи начали разминать, пальцами хрустеть. Один из них достал сигареты, перекурить. Перед тем, как они зайдут, у меня было пару минут времени.
Я прокрутил в голове варианты развития событий. Собственно, их не так и много, как хотелось бы. Бежать? Можно прямо через стекло сигануть и поминай как звали. Но такой вариант сразу следовало отмести — гориллы начнут к Лиде прикапываться, а там как угодно повернуться может, но отбрехаться девчонке уже не получится. Потому придется оставаться… ну а что делать дальше — на ходу придумаем, хотя ситуация, конечно, не из приятных.
— Сергей, что делать? Они ведь меня убьют… и тебя, — перепугалась Лида.
— Становись на кассу, — распорядился я. — Как зайдут — улыбайся, главное, не показывай вида, что тебе страшно или что вообще что-то не так.
— А ты?
Я… что я? Прямо сейчас я соображал, что бы такого предпринять, чтобы и рыбку съесть, и косточкой не подавиться.
— Подсобка есть?
— Нет, уголок и тот завален! Нам товар сразу со склада привозят, может, за витринами спрячешься?
Идея хорошая, но не реализуемая — я заглянул за прилавок, видно все как на ладони. Гориллы повыше меня, такие дяди Степы, блин, сразу контору спалят. И ехать тогда мне в багажнике в ближайшую лесополосу. За дверью и той не спрячешься, на себя открывается, если с улицы заходить… сука!
— Лида, дай-ка мне вон тот плед, — я кивнул на вязанный плед, который висел на стуле, на котором обычно сидела аптекарша. — И пачку таблеток дай.
— Каких? Аспирин подойдет? — засуетилась Лида, не понимая, зачем мне плед и таблетки.
— Подойдет, давай скорее! — и решил ее ошарашить окончательно, ткнув в костыль на прилавке. — И костыль, во-о-он тот.
Времени объясняться особо не было — гориллы докурили, побросав окурки прямо на асфальт, и уже поднимались по ступенькам. Я взял плед и двинулся к небольшой лавке, где народ покупки мог запаковывать. Сел на него, очки черные напялил, панамку пониже к носу натянул и пледом окутался, на костыль оперся.
— Ты что делаешь? — выпучив глаза и часто моргая, спросила Лида.
— Не видишь, человеку плохо стало? — ответил я, сам не до конца собственную задумку понимая.
Аспирин я раскрыл, выпотрошил упаковку, как будто бы не нарочно уронил инструкцию на пол. А блистер с таблетками в руках зажал.
— Ой мамочки…
Лида, хоть и перепугалась, но за кассу встала, как я и велел. Как раз в этот момент дверь аптеки открылась, и внутрь ввалились бандюки, широко руки расставив, из-за чего в немаленькую дверь им пришлось боком заходить. Я замер на лавке, опустив глаза. Лиц бандитов не видел, но даже с лавки чувствовал их одеколон, перемешанный с запахом сигарет, от чего в горле запершило.
— Это кто? — тотчас обратил на меня внимание один из горилл.
— Нарик, по ходу, обдолбанный. Вон, видишь, таблетками обожрался, — предположил второй и с угрожающей ноткой в голосе добавил: — Э! Шуруй давай отсюда, чучело, аптека закрыта! Шевели колготками!
Клюнули. Не признали меня в доходяге с костылем, обернутом пледом. Хотя, с другой стороны, они меня даже не видели живьем, а тут я еще бубликом свернулся и застонал для пущей правдоподобности. Конечно, я мог бы смыться под шумок, сгорбившись и хромая, но никак нельзя было Лидку одну оставлять.
— Ох, плохо как… — просипел я по-стариковски, исковеркав голос.
— Вообще-то человеку плохо стало по жаре, вы не видите — он ходит с костылем! — нашлась Лида, поняв, как мне подыграть. — Я вызвала скорую.
— Х*ра ли он тогда плед по такой жаре напялил? — хмыкнул бандит.
— У него лихорадка, — выпалила аптекарша.
— Хероладка! Слышь, Череп, вышвырнешь его? Э! Гамадрил, блин, дергай давай отсюда.
— Не… Кастет, ты же знаешь, я не любитель с таким отребьем возиться.
— Ладно, хрен с ним, не кайф руки марать, — заключил Кастет.
Я во время этого короткого диалога напрягся, ожидая, что бандиты ко мне подойдут и из аптеки попытаются вышвырнуть. Но они повелись на постанову, внимание на Лиду переключили.
— Слышь, мать Тереза, — заскрежетал Череп. — Ты нас че, за лохов держишь?
Быстро же он переформатировался из мента в гражданском в бандита.
— Не понимаю, о чем вы, — безжизненным голосом ответила Лида.
Я перестал в пол смотреть, теперь наблюдал исподлобья за бандитами. Оба были вооружены. Стволы я увидел сразу. Нужен был удобный момент, чтобы попытаться поменять расклад. Тянуть совсем не айс, аптекарша была явно в шаге от того, чтобы завалиться в обморок от страха. Но пока держалась.
— Все ты понимаешь, козла непорядочного решила прикрыть?
— Я никого не прикрывала, — пошла Лида в отказ.
— Слышь, кукла, ты нам не будешь по ушам ездить, — подключился Кастет, я услышал, как он косточками кулака хрустнул — запугивает девчонку. — Нам известно, что этот упырь у тебя сегодня в аптеке во второй раз был.
У… интересно-то как! Чую, что это Череп и Кастет молодого вора сюда послали. Ну или воришка на Кривого работал. В общем, не знаю как, но у меня твердое впечатление сложилось, что это он информацию слил, а эти два мордоворота сразу и примчали, даже полчаса у них на это не ушло. Надо было все же пожестче прессануть воришку. Эх…
— Скажешь, где он — вопрос закрыт, а если не скажешь, то тогда мой товарищ тебе объяснит, что на вопросы старших не отвечать невежливо, — резюмировал Череп.
Лида растерялась, не ответила ничего. Но и на меня бандитам не указала. Я поудобнее за костыль взялся, готовя свой выход.
— Слышь, давай, наверное, этого старого на улицу проводи, пусть там свою скорую ждет, — распорядился Череп, который, судя по всему, был старшим в этой связке. — А ты аптеку закрывай.
Лида, то белея, то краснея, закопошилась у себя за прилавком, ключ, судя по всему, искала. Кастет, угрожающе ударяя кулаком по ладони, ко мне двинулся.
— Дед, давай, подъем, выходим, — сказал он.
— Памаги
